Физический недостаток лишь субъективно воспринимается, как уродство, и притягивает к себе все внимание самого носителя этого недостатка. Этот, якобы, дефект, как космическая «черная дыра», которая «засасывает» в себя даже свет, поглощает все человеческие силы и возможности. Он заколдовывает, внушая мысли об уродстве; превращает в «чудовище», на которое — как по сюжету сказки — наложено проклятие, в соответствии с которым «чудовище» будет оставаться чудовищем до тех пор, пока его кто-то не полюбит, но полюбить его нельзя, потому что оно – чудовище. Остаются две страсти – испепеляющая потребность в любви и леденящее переживание своей недостаточности.

«Я инвалид детства и, так уж случилось, единственный ребенок у родителей. Они всегда были рядом со мной, понимали и поддерживали меня. У меня прекрасные родители, которых я очень люблю. Когда я выросла, поняла, что очень хочу стать матерью. Верила, что ребенок у меня обязательно будет здоровый. Ведь я стала инвалидом не в силу наследственности, а по причине родовой травмы. Мне повезло – встретился человек, которого я полюбила и от которого родила крепкого, прекрасного мальчика. Сын рос в атмосфере любви, но мы его не баловали, не зацеловывали, старались вырастить его самостоятельным. Он любит меня, как каждый ребенок любит свою маму. Но с возрастом – ему сейчас 12 лет – он стал стесняться меня. Отказывается появляется со мной на улице, ходить в гости, в кино, не разрешает, чтобы я приходила к нему в школу на родительские собрания. У меня необычная внешность (из-за деформации ног  я сильно хромаю), но раньше это его не смущало. Пока, как я узнала позднее, девочка из его класса, которая ему очень нравится, не посмеялась надо мной. В душе я верю, что у него это пройдет – ведь дома он по-прежнему любящий, заботливый сын. Возможно, все дело в возрасте… Но я совершенно не понимаю, как мне себя вести – прятать свою боль и ждать? Но тогда может наступить отчужденность, не дай Бог, навсегда. Или поговорить с сыном? Но, как? Он ведь может не признаться, что стал меня стесняться, и еще больше может закрыться от меня, поняв, что я знаю правду. Пока я делаю вид, что не замечаю перемен, которые произошли в его поведении. Помогите советом, мне так горько терять теплоту наших отношений».

Да, волей-неволей вам придется смириться с «горечью утраты теплоты ваших отношений» сыном. Но причина этого не в ваших физических недостатках, а совершенно в другом. В чем? С этим нам и предстоит разобраться. Сказать об этом одним предложением я не смогу, потому что вы с детства привыкли считать причиной всех ваших бед свою природную врожденную аномалию. Вы в этом не виноваты. Порой даже по причине мнимого или вымышленного недостатка ломается вся судьба.Можно представить себе самый простой случай. Девочка, обнаружив, что ее нос или уши недостаточно красивы, начинает мысленно «раскручивать» всю дальнейшую судьбу – «у меня некрасивый нос — я не красива — никто не обратит на меня внимания — никто не захочет со мной дружить — я никогда не выйду замуж — у меня не будет детей — меня не возьмут на хорошую работу» и т.д.. Многие из ее ожиданий действительно сбываются. Почему? Потому что у нее некрасивый нос? Нет, конечно. Потому что она уже в детстве, будучи ненавистной сама себе из-за своего носа (точнее, из-за того, каким он ей кажется), начинает смотреть исподлобья на девочек и шарахаться от мальчиков. Дети видят, что с ней что-то не то, что она «с комплексами», со «странностями», и от этого действительно сторонятся ее. В сознании же девочки все подтверждается! — Никто не хочет с ней дружить, никто ее не любит и не принимает из-за… ее носа! Уж, теперь то она в этом абсолютно убеждена!

Дальше она просто не поверит парню, который сделает ей первый комплимент, решив, что он лишь хочет над ней посмеяться; не устроится на интересную работу, посчитав, что она не для нее, т.к. требует постоянного нахождения на людях; не выйдет замуж, будучи уверенной, что не сможет вызвать уважения к себе у любимого мужчины; наконец, не станет рожать детей, например, из-за того, что они будут ее в будущем стесняться, или потому что у них тоже будут некрасивые носы.. Как мы видим из данного примера, дело не в недостатке, а в том, как сам человек относится к своему недостатку, что он в связи с этим думает и как себя ведет.

Когда случается что-то неприятное, возникает проблема или просто временный дискомфорт, то человек невольно ищет причину случившегося. Ищет что-то (или кого-то), что можно было бы считать источником (или виновником) своей проблемы. И физический недостаток оказывается в этом смысле универсальной причиной. Развод – «кто меня такую полюбит?»; конфликт на работе – «кто меня такую оценит?»; нет денег – «даже удача благоволит только сильным и красивым!»; нет желаемых отношений с ребенком – «конечно, он меня такую стесняется!». Недостаток – универсальная «разменная монета», он все определяет, от него все зависит, кроме него вообще больше ничего не видится. Он заполонил весь мир, и если бы не он, то все было бы хорошо! Так же хорошо, как у тех, кто недостатка не имеет. А у других всегда все кажется лучше.

Но на самом деле недостаток заполонил не мир, — он заполонил взор. Говорят, что уродство привлекает внимание так же, как и красота. Это так, но в данном случае физический недостаток лишь субъективно воспринимается, как уродство, и притягивает к себе все внимание самого носителя этого недостатка. Этот, якобы, дефект, как космическая «черная дыра», которая «засасывает» в себя даже свет, поглощает все человеческие силы и возможности. Он заколдовывает, внушая мысли об уродстве; превращает в «чудовище», на которое — как по сюжету сказки — наложено проклятие, в соответствии с которым «чудовище» будет оставаться чудовищем до тех пор, пока его кто-то не полюбит, но полюбить его нельзя, потому что оно – чудовище. Остаются две страсти – испепеляющая потребность в любви и леденящее переживание своей недостаточности. С точки зрения страдальца — «есть только одно единственное зло (физический недостаток), который и определяет всяческое происходящее в жизни недобро» — весь жизненный сценарий разыгрывается по этой универсальной схеме. Нечто, воображаемое «уродством», отчуждает человека от самого себя, и дальше уже весь человек отчуждается от жизни. Он не видит ничего, кроме своего «уродства», а кроме того, что он видит, конечно же, нет никаких других причин для несчастий. Это поистине «расщепленное» состояние души, потому что других людей этот человек оценивает по их поступкам, чувствам, словам, мимике, интонациям, выражению глаз, порядочности, искренности, правдивости, жизненной энергии, воле, системе ценностей, духовным качествам, уму, интеллекту, нравственному уровню, творческим способностям, профессионализму и только себя – по своему физическому недостатку, по своему, как он считает, «уродству», которое делает его в этой жизни недостойным кого бы то ни было и чего бы то ни было.

Обратите внимание на слова из вашего письма: «…я совершенно не понимаю, как мне себя вести – прятать свою БОЛЬ и ждать? <…> Он ведь может не признаться, что стал меня стесняться, и еще больше может закрыться от меня, поняв, что я знаю ПРАВДУ». Что видно из этих слов? Только то, что вы считаете свою «боль» единственной «правдой» и исходите из этого практически во всех случаях. Эти «боль и правда» и есть ваша «черная дыра», которые, как вам кажется, всего лишают и все разрушают. Поначалу, читая письмо, не можешь даже понять, что за «детективный» сюжет в нем описан – что это за сокровенная «боль», что это за тайная «правда»? Какую такую сокрытую вами «правду» может узнать ваш сын, и в результате от вас «закрыться»?! Что за тонкие, интимные «струны» натянуты между вами и сыном и вот-вот должны порваться?! Оказывается, что все это – не что иное, как содержание созданного вами же сценария! Сын несет на себе величайшую «миссию» — подтвердить порожденную вами самой правду о себе, как о «чудовище», или опровергнуть ее. Станет ли он тем волшебным посланцем, который полюбит «чудовище» вопреки его «уродству» и этим расколдует его, снимет с него проклятие?! Или он, как и все, шарахнется от «чудовища», лишив его последней надежды? И пока не произойдет того или другого – что делать – «прятать свою боль и ждать»? Или сказать «сыну-мессии» о том, что ему отдана одна из главных ролей, и что по самому этому «чудовищному» сценарию ему надлежит в очередной и решающий раз сказать «чудовищу», что оно чудовище?!

Вам не все понятно в том, что я говорю? Вы немного запутались? Простите, а как тогда приходится вашему сыну, который просто подрос до того, чтобы интересоваться девочками и чувствовать себя независимым от своей «мамочки»? Он не ведает ни о какой своей «миссии», ничего не знает ни о каких ваших «чудовищах». Он просто нормальный здоровый подросток – такой, каким Вы и мечтали его видеть — не обремененный никакой особенной «болью» и никакой требующей подтверждения или опровержения «правдой». Он вошел в подростковый возраст, и мама стала ему элементарно «мешать». У него свой сценарий!!! Он хочет быть героем – сильным, взрослым, самостоятельным, неотразимым, независимым. Он не хочет в глазах девчонок «держаться за мамину юбку» и выглядеть «маменьким сыночком». Вот то, что он хочет. Вот, что для него сейчас значимо. Вот, что занимает все его помыслы и определяет поступки. Вот, на чем основывается его отношение к вам. Это банально и элементарно. Так бывает с каждым подростком, если только он развивается естественно и нормально. А все остальное – это ваша и только ваша «правда»!

Поверьте, читателю стоит неимоверных усилий понять, о какой же «правде» идет речь, с какой «болью» ее нужно соотнести, и главное — какое отношение все это вместе имеет к мальчишке в подростковом возрасте?! Да, он знать не знает ни о какой «боли» и ни о какой «правде», у него свои значимые для него проблемы и переживания. С него еще и просто человеческого сострадания требовать нельзя, не говоря уже о понимании, также как с пятилетнего ребенка – ответственности. И вот теперь самый главный вопрос – а вы хотите, чтобы он ЗНАЛ?! Вы хотите, чтобы он уже сейчас выполнял «миссию» спасения «чудовища», возложенную на него согласно вашему сценарию? Или вы хотите, чтобы он свободно располагал своей собственной жизнью и своей собственной судьбой?

Да, вам «горько терять теплоту отношений». Но, задумайтесь, что для вас ценнее: чтобы сын сохранил сейчас «теплоту отношений» с вами, или чтобы он сформировал «теплоту отношений» с миром, т.е., по сути, ту «теплоту», которой вы всю жизнь были лишены? Нужно выбирать, потому что на данном этапе он не может сделать и то, и другое. Чтобы стать самим собой, он должен оторваться, отделиться, обособиться от вас. И лишь в вашем «сценарии» говорится, что это не отрыв, а отчуждение, не отделение, а  «стеснение», не обособление, а «закрытость». Только в вами же созданной ужасной сказке «прописано», что этот отрыв является его бегством от некого вашей физического недостатка.

Ну, а слова о том, как все началось с того, что «девочка из его класса, которая ему очень нравится, посмеялась надо мной» уж, слишком явно напоминают о ревности. Ну, неужели вы будете ревновать сына к девочке из его класса, неужели вы вообще станете сравнивать девочку и себя, и отношение сына к ней с его отношением к вам? Неужели эти вещи вообще кажутся вам хоть в какой-то степени сопоставимыми?! Ваш сын, уж, точно этих сравнений не делает, так что, и этот аспект вашей «правды» ему совершенно неведом.

Ревность, в данном случае, возможна лишь если вы до сих пор чувствуете себя в глубине души той непринятой — «стесненной девочкой», которой были в детстве, и которая считала, что не способна, не достойна в силу своего физического недостатка понравиться кому-то из мальчиков. Сравнивала, как мальчики смотрят на нее и как – на других девочек. И от их взглядов зависело слишком многое! Но теперь: мама – это мама, сын – это сын, а девочка – это девочка! Нужно разграничить эти понятия очень ясно и твердо. Мать не может реагировать на поведение девочки — ровесницы ее сына — как будто речь идет о сослуживице ее мужа. А в вашем письме все происходит именно так. Нельзя отношения с сыном превращать в средство компенсации недостатка собственного тепла. Уж лучше для этого завести щенка или котенка! Нельзя делать ребенка «заложником» своей самооценки.

И, наконец, в отношении ваших слов — «Пока я делаю вид, что не замечаю перемен, которые произошли в его поведении». Пожалуйста, или замечайте, или не замечайте что бы то ни было в его поведении, но не надо «ДЕЛАТЬ ВИД» того или другого, достаточно вымышленных сценариев! Ребенку, действительно, нужна правда – правда вашего отношения к нему, правда вашего восприятия его, правда, в том числе, и перемен, происходящих в его поведении. Понимаете, ЕМУ нужна сейчас ВАША правда, а не ВАМ – ЕГО! Кто из вас, в конце концов, ребенок – вы или он? Кто в чьей правде больше нуждается? Вы можете «не замечать перемен, которые произошли в его поведении», если этого по каким-то причинам не хотите; а можете — замечать, если они вам интересны, но ему в любом случае необходимо знать, что происходит на самом деле, а не наблюдать то, как вы «делаете вид». Ему это необходимо, чтобы сформировать основанные на реальности, а не на каких бы то ни было «сценариях», представления о мире.