© Игорь Юров, врач-психотерапевт

Любите ли вы… любовью?

или

Несколько слов об инфантильной жадности, тщеславном сочувствии, истеричном сострадании и… снисхождении любви

Ежемесячник «Так Живем», №7, 2010

Вы спрашиваете, «как развеять стереотипы, которые причиняют нам боль?» Увы, никак, потому что эти стереотипы причиняют боль вам (как и мне), но защищают от боли тех, кто их создает, иначе бы стереотипы не существовали. В психоанализе эту специфическую боль называют «нарциссической раной, или травмой», а проще – страданием самовлюбленности. Что исцелит эту рану? Что устранит последствия травмы? Конечно же, как всегда – любовь. Проблема «лишь» в том, что эти люди не знают, что такое любовь, потому что их не научили любить, им не подали примера простой естественной любви, их лишь сравнивали и дрессировали.

Вопрос:

Вы говорите о важных вещах, и в ваших словах много смысла. Вы ясно и эмоционально выражаете, что для многих (включая образованных журналистов, пишущих, как вы говорите, свои «душещипательные тексты») составляет тайну за семью печатями. Почему же люди не понимают того, за что вы готовы отчаянно бороться? Очевидно, ответ заключен в самом этом вашем отчаянии — «Да я просто люблю своего ребенка! Это понятно?» То ли благодаря этой отчаянной реплике, то ли благодаря тому, что слова «люблю», «любовь», «любить» и пр. нам известны с детства и звучат столь же однозначно, как «есть», «спать», «бежать», лежать», но то, о чем вы говорите, действительно становится понятным.

Да, вы любите своего ребенка, но все остальные… его не любят. Всем остальным, включая журналистов, до него буквально нет никакого дела. Дай Бог, если у них хватает любви на своих детей. Понимаете? Вы любите СВОЕГО ребенка, а они – своих детей. Подчеркиваю – СВОИХ.

Скажите, вы любите детей журналистов, пишущих «душещипательные тексты»? Вы любите детей всех тех, кто эти «тексты» читает, и затем устремляет на вас «жалостливые взгляды? Наверняка, вы не желаете этим детям зла; наверняка, вы по-доброму их себе представляете; наверняка, вы готовы будете оказать им посильную помощь, если вдруг возникнет ситуация, в которой эта помощь им потребуется; наверняка, вы их пожалеете, если у них что-то не будет складываться удачно, но при всем этом, ЛЮБИТЕ ли вы их? Как говорят французы, любите ли вы их любовью?

Так могут ли другие «научиться относиться к нам, как к самим себе»? Впрочем, так же, как и мы — можем ли научиться относиться к другим, как к себе самим? Это извечный вопрос и извечный неисполнимый моральный призыв – «Не делай другому того, чего не хочешь себе!» И проблема не только в том, чтобы «не делать»… Желательно еще и «не думать», «не чувствовать», «не переживать» по отношению другим того, чего не хочешь, чтобы думали, чувствовали, переживали по отношению к тебе. Уже хотя бы потому, что все эти мысли, чувства, переживания неизбежно проявят себя вовне: мы обязательно увидим, почувствуем, узнаем, как относятся к нам другие, а другие узнают или почувствуют, как мы относимся к ним.

И тут мы снова «упираемся» в эту самую «любовь». Ведь только любовь может избавить нас от ВСЯКОГО негативного импульса, переживаемого по отношению к другому человеку. Посмотрите, для вас даже «жалостливые взгляды», «печальные образы» и представление о «несении креста» являются неприятными — вы в них не то, что не находите ни искренней любви к своему ребенку, ни здравого понимания вашей ситуации, — для вас все это «стереотипы, которые причиняют боль». И вы в этом абсолютно правы.

Инфантильная жалость, тщеславное сочувствие и истеричное сострадание действительно лишь увеличивают дистанцию (если не создают пропасть) или, по вашему точному выражению, «воздвигают стенку между вами и людьми со здоровыми детишками». Что же требуется? А требуется, как всегда, любовь. Некая идеальная любовь? Или просто нормальная, обычная, естественная, не демонстрируемая и не преувеличиваемая любовь? Получается, чем проще любовь, тем она совершеннее, и тем она нужнее. Но где же ее – такую простую любовь – взять? А если даже и возьмешь, то кто ее оценит? Кому нужна любовь без жалости и без демонстрации сочувствия и понимания? Как вообще можно любить, если не демонстрировать проявлений любви? Как любить не жалея?

Вы понимаете, что вряд ли кто-то вообще поймет то, о чем вы говорите? Вы же хотите, прошу прощения за иронию, невозможного! Вы хотите ОБЫЧНОЙ человеческой любви, которая есть простое искреннее понимание, зрелая оценка и видение положения другого человека. Видение и понимание без гротескных эмоций, выражающих, как вы оправданно пишите, некий «героизм», действительно больше похожий на «неадекватный идиотизм». Вы хотите любви, которая предполагает РАВЕНСТВО, говорите, что кто-то «должен понять, что перед Богом все равны»? Простите снова за возможно чудовищную в данном случае иронию (впрочем, это ирония относится никак не к вам), но не «размечтались» ли вы, не «слишком ли многого вы хотите?

Люди, даже говоря о высшей божественной любви, при этом представляют себе «любовь» чего-то ВЫСШЕГО к чему-то НИЗШЕМУ. Задумайтесь! Люди мыслят саму ЛЮБОВЬ БОГА, как совершенную, и при этом воспринимают ее не иначе, как некое СНИСХОЖДЕНИЕ божества к «твари». Даже понимание Христа (и вместе с ним христианства, как считается изменившего облик современного мира), как Творца, принявшего человеческий облик и тем УРОВНЯВШЕГО Себя с человеком, не изменило этого инфантильного представления о любви.

Образ распятого на земле Бога стал средством украшения пышных бюстов, но не вызвал у человека понятие о любви, как равенстве отношений. Именно поэтому я и позволяю себе горькую иронию – «а не слишком ли многого вы хотите»? Не слишком ли это много – ожидать от людей того, чему их за две тысячи лет не научила даже мировая религия…?

Я не хочу сейчас вдаваться в вопросы богословия, да и не мое это дело. Я говорю об этом лишь для иллюстрации того, как психологически воспринимается любовь, будучи впечатлен (если не восхищен!) вашим возгласом – «Да я просто люблю своего ребенка! Это понятно?». «ЭТО» понятно вам, а им — НЕ понятно! Не знают люди такой любви или не хотят знать… Хорошо, я обойдусь без богословских аллегорий, но все равно вернусь к теме СНИСХОЖДЕНИЯ любви.

Вот, мужчина, поющий своей «возлюбленной» сонеты о его «великой» любви. Вот, этот же мужчина через год совместной жизни всерьез издевается над «женской логикой» и избивает свою возлюбленную за танец на своем же юбилее с другим мужчиной. Он – ВСЕ, она – НИЧТО. Она его собственность. И как раз его «любовь» дает ему право относиться к ней, как к собственности.

Его «любовь» СНИСХОДИТ к ней. Он совершенен, а она – нет. Он будет защищать ее от себе подобных, будет украшать ее драгоценностями, как свою машину дорогим тюнингом, но только в плане СНИСХОЖДЕНИЯ. Они не равны! Как только жена позволит себе «возомнить», что она «ровня» мужу, на месте любви возникнет ненависть. «От любви до ненависти один шаг». Кто усомниться в этом, кто заподозрит неладное, кто посмеет сказать, что это не любовь, что «мужчина в доме не хозяин», и что страстная ревность не есть проявление любви, а лишь факт отношения к объекту ревности, как к собственности? В общей массе почти никто.

Еще пример. Вот, родители, «души не чающие» в своих детях: лучшие игрушки, лучшая еда, лучшая одежда, лучшие школа и вуз, подбор лучшего партнера по браку и полная поддержка в карьерном росте. Что это, как не проявление безукоризненной родительской любви? И при этом в детстве – наказание за «четверку», свирепый удар за пятно на фирменной одежде и за любое «непроявление уважения к родителям», холодная выдача карманных денег вместо поцелуя на ночь, и крик — «не позорь меня» вместо – «подумай, как можно было бы поступить иначе».

Снова родители – ВСЕ, ребенок – НИЧТО. Снова понятие РАВЕНСТВА ЛЮБВИ просто недоступно пониманию. Внешне ребенок «безусловно любим», но эта «любовь» лишь ставит его в один ряд с — «посмотрите, какой у меня дом», «посмотрите, какая у меня машина», «посмотрите, какой у меня годовой доход», «посмотрите, какие у меня дети»… И если вдруг ребенок не выдержит этого «показа мод», не победит на «выставке породистых собак», случится катастрофа, драма, будет нанесен тяжелейший удар по самовлюбленному родительскому эго. Ребенок же, утратив «родословную», будет признан, в лучшем случае, «не оправдавшим родительских ожиданий».

И Вы хотите, чтобы эти родители, чтобы это общество смотрело на вашего – чужого им ребенка – как-то иначе?! Вы надеетесь, что ваш ребенок не будет выглядеть в этой вечной гонке за «экстерьер» ущербным? — Вы надеетесь на чудо.

Миллионы взрослых «образованных» людей считают больными своих детей уже потому, что они не могут в первом классе всецело сосредоточить внимание на учебнике. Миллионы «идеальных» родителей внутренне (а кто-то и внешне) отрекаются от своих детей и относятся к ним, как к инвалидам, если они не выбирают желаемую для них специальность, социальную нишу, или просто не «продолжают их дело» или «идут не по их стопам». И вы хотите, чтобы эти «миллионы» относились к вашему ребенку, как к равному, и не «воздвигали стенку» между им и собой? Это невозможно, потому что равенство обнаружит их собственную ущербность, которая для них невыносима, которую они «латают» успехами своих детей.

Вы спрашиваете, «как развеять стереотипы, которые причиняют нам боль?» Увы, никак, потому что эти стереотипы причиняют боль вам (как и мне), но ЗАЩИЩАЮТ ОТ БОЛИ тех, кто эти стереотипы создает, иначе бы стереотипы не существовали. В психоанализе эту специфическую боль называют «нарциссической раной (или травмой)», а проще – страданием самовлюбленности (все знают миф о Нарциссе). Что исцелит эту рану? Что устранит последствия травмы? Конечно же, как всегда – любовь.

Проблема «лишь» в том, что эти люди не знают, что такое любовь, потому что их не научили любить, им не подали примера простой естественной любви, их лишь «сравнивали и дрессировали». В этом и заключена вся их (теперь уже без всякой иронии) боль и травма. Хорошо, что вы написали это письмо: реальность порой нельзя изменить, но ее всегда нужно видеть такой, какая она есть, нельзя закрывать на нее глаза, нужно о ней говорить, и тогда она постепенно начнет исправляться сама.