Михаил Литвак

Если он действительно настолько честен с вами, как вы это описываете, то дело не в нем, а в вашей зависимости от него. Он свободен, вы – не свободны. Почему? Потому что у него есть выбор, а у вас — нет. Да, он не делает сейчас этот выбор. Он его для себя сохраняет и не скрывает этого от вас. Поэтому он и свободнее, чем вы.

Вы же страдаете от своей несвободы. Это очень по-женски, но это-то все и усложняет. Вы вроде бы пытаетесь все принимать без укоров, ревности и претензий. Но, по сути, стремитесь распространить свою несвободу, также и на него. Вместо того, чтобы попытаться самой стать свободнее, вы пытаетесь лишить свободы его. Именно в этом у вас отсутствует равенство позиций. И вы интуитивно, совершенно верно, хотите их уровнять. Но ведь так же, как для уравнивания позиций можно принудить его к окончательному выбору, также этой цели можно достичь и расширив  число степеней свободы для вас.

Вы пишите, что любите его. И именно об этом я говорю, что это «очень по-женски». И на бытовом уровне в этом нет ничего необычного или неадекватного. Вот только, это не совсем любовь. Точнее это не совсем та любовь, на которую именно вы могли бы быть способны. Выходит, что речь идет о более «свободной любви»? Вы понимаете, что я ни в какой мере не имею виду распущенность или промискуитет, хотя бы потому, что ни он, ни вы на это по своему внутреннему устройству не способны; ни ему, ни вам это не нужно.

Я имею в виду более зрелую любовь! Любовь, предполагающую полное доверие, взаимоуважение и главное – позволение своему партнеру выбирать в чем бы то ни было. Т.е. зрелая любовь предполагает предоставление любимому (любимой) полной свободы выбора, в том числе, и в любви. Особенно тогда, когда ни один из партнеров сам по себе не может быть повесой, распутником или любовным аферистом. Дело в том, что в идеально зрелой позиции, если мы кому-то доверяем, то доверяем бескомпромиссно и безотносительно. Если же не доверяем, то не стоит вообще говорить о любви.

Известен сюжет из жизни Александра Македонского, о котором я слышал, как о своего рода притче (насчет исторической достоверности сказать ничего не могу). Звучит она так.

«Однажды, когда Александр Македонский был болен, ему донесли, что его самый близкий и самый верный друг подкуплен и сейчас подаст ему вместо лекарства яд. В комнату входит друг Александра и протягивает ему чашу. Здесь же находятся те, кто составил донос. Понятно, что Александр мог хотя бы попросить друга прежде отпить из чаши или сделать это с кем-то из слуг. Но он, посмотрев в глаза доносчиков и не отрывая взгляда от глаз друга, опустошил чашу до дна. В ней было лекарство, донос оказался ложным. Александр Македонский продемонстрировал всем высочайшее, предельное доверие к тому, кого называл другом. Потому что это было ЕГО – Александра Македонского – ДОВЕРИЕ! Он не мог им поступиться, иначе он бы упал, как в глазах доносчиков, так и в глазах друзей. В такой ситуации для сильной личности лучше было бы умереть. И также лучше было бы умереть, чем лишить настоящего друга свободы выбора убить себя или исцелить».

«Мораль той басни такова», что нельзя сомневаться, нельзя не доверять другу или тому, кого любишь. В противном случае лучше вовсе не говорить о дружбе или любви. Лучше не считать кого-то другом, чем усомниться в нем, сколь бы обоснованы ни были сомнения. Лучше не называть свои чувства любовью, если эта любовь не предполагает полную свободу для объекта любви. Это не просто? Еще как! Поэтому в данном сюжете речь и идет о чаше с ядом. Все может обернуться болью предательства? Да, безусловно. Но если так случится, значит, это твоя ошибка в друге или в том, кого любишь, значит, ты дружил не с тем, любил не того. Ты ошибся, — не он! И теперь ты приобрел, хоть и горький, но значимый опыт. В следующий раз ты точно не ошибешься.

И главное — ты с честью и достоинством вышел из этой ситуации. Если же ты не ошибся, если друг или объект любви не подвел, значит, это друг и любовник на всю жизнь. И главное он (друг или объект любви) поймет, что нет никого, кому можно было бы доверять в большей степени, нет никого, чья любовь или дружба может быть выше, чем твоя. И вот это-то и есть истинная зрелая любовь: любовь-дружба, любовь-свобода, любовь-доверие. Сколько в мире такой любви? Она единична.

Но почему бы вам не рассчитывать на эту любовь, если вы не сомневаетесь в искренности и порядочности своего молодого человека? Не сомневаетесь, так и не сомневайтесь! Чего бы это вам не стоило! Сомнения вас разрушат скорее, чем возможный обман или просто несоответствие его любви вашей. А главное, что, да, он может оказаться недостоин такой вашей любви, но зато вы в полной мере сохраните свое достоинство.

Еще один момент состоит в том, что его девушка появилась раньше вас. И, соответственно, у нее оказывается больше прав. От этого никуда не деться. Чтобы ему быть порядочным, он должен сохранить свою порядочность также и перед ней. А если он резко отбросит ее в пользу вас, то волей-неволей утратит свою порядочность. А вы хотите, чтобы он был не порядочным? Вы будете его таким любить своей настоящей любовью?

Подождите, когда ситуация изменится, и тогда выбор осуществиться сам собой. А пока просто попробуйте сами быть немного свободнее. Впрочем, тут уже выбирать вам. Свобода не в том, чтобы доверять многим, а в том, чтобы не останавливаться в поиске тех, кому вы могли бы полностью доверять, и кто полностью доверял бы вам.

Выше любви и свободы все равно ничего нет. И вся суть в том, что ЗРЕЛЫЕ любовь и свобода в конечном итоге объединяются в одно целое. Перестают различаться – это и доверительная любовь, не ограничивающая, а наделяющая свободой, и это же — свобода, допускающая лишь доверительную любовь. Любовь предполагает свободу для объекта любви/

Простите, получилось несколько высокопарно, но уж что есть, то есть… Вообще, женщины более способны на любовь, чем мужчины. С этим тоже приходится считаться. В этом тоже есть своего рода страдание. Но, мне кажется, это все же не повод, чтобы не сказать вам об этом.